«И я так смогу»: рассказываем про то, как профессиональные художники, стремясь выйти за привычные рамки искусства, начинают увлекаться наивностью и простотой детского рисунка
Примитивизм как направление в искусстве неоднозначно оценивался с самого момента появления. Он вызывает споры и неприятия в начале XX века, но уже спустя десятилетие утверждается в новой обновленной форме и философии. Позже примитивизм переживет повторное отрицание, пока вновь не станет предметом уже исследовательского интереса и окончательно не впишется в культурный контекст.
Художников-примитивистов и неопримитивистов отличает искренняя передача чувственных переживаний, яркие краски, будто просто взятые из банки, и упрощенные формы изображений.
Все эти черты художники заимствовали, вдохновившись не только народным искусством, но и детским рисунком. Василий Кандинский в альманахе «Синий всадник» отметил ту особенность детского творчества, что привлекла художников: «ребенок рассматривает любую вещь глазами первооткрывателя, он еще наделен незамутненной способностью воспринимать ее как таковую».
На увлечение примитивизмом в России, как и в Европе, повлияли и культуры Океании и Северной Америки. В журналах эпохи Серебряного века публикуются эпос майя «Пополь-вух» и фотографии памятников искусства древних цивилизаций Мексики. Важную роль сыграли и имеющиеся коллекции в музеях Академии наук Санкт-Петербурга самобытного искусства этих регионов.
Таким образом, явление примитива в искусстве отличается намеренным снижением условного «академического» уровня в искусстве. Профессиональные художники, среди которых Машков, Ларионов и Гончарова, обращаются к народному искусству, архаическим культурам и детским рисункам. В них они обнаружили непосредственность и цельность ощущений.
Увлечение художников и поэтов детским рисунком подтверждается тем, что у Василия Каменского, например, была целая коллекция детских рисунков, а Алексей Крученых в 1914 году выпустил книжку «Собственные рассказы и рисунки детей». Василий Шевченко в брошюре, посвященной неопримитивизму, определил детское творчество как «единственный в своем роде, всегда глубокий и подлинный примитив». Михаил Ларионов, будто подтверждая его слова, экспонировал детские рисунки на выставках.
Художники обрели свободу, увлекшись искусством, которое раньше не считалось достойным внимания. Провинциальные вывески, детские рисунки и лубки показали им, что наивность и нестандартность изображения позволит выйти за рамки «устоявшегося» искусства.
Так искусство стало менее рассудочным. Мы можем увидеть это и в работах Елены Гуро, её поэзии и живописи. Смотря на мир детскими глазами, художница видит мир чистым, лишенным суеты, а нам, зрителям, снова надо знакомиться с, казалось бы, привычными вещами.
Дождики, дождики,
Прошумят, прошумят.
Дождики - дождики, ветер - ветер
Заговорят, заговорят, заговорят -
Журчат.
1913
Повторный интерес к неопримитивизму можно наблюдать в работах ленинградских художников конца XX века, особенно на их творчество в это время повлияла выставка Михаила Ларионова, проводимая в Русском музее в 1980-м году. Художники вновь увидели, что в детском рисунке можно научиться свободе, спонтанности и раскованности.
